14 марта Герою России бывшему командующему войсками Северо-Кавказского военного округа генерал-полковнику Геннадию Трошеву исполнилось бы 65 лет.
   Как известно, генерал Геннадий Трошев погиб 14 сентября 2008 года в авиакатастрофе под Пермью. Странно, но его, бывшего танкиста, какой-то железной любовью любившего свой род войск, Бог призвал к себе именно в День танкиста.
   Генерала Геннадия Трошева первая чеченская военная кампания научила воевать как никого другого. И прежде всего дала понимание, что информационное противоборство порой важнее, чем прямое столкновение военных сил на поле боя. Это ещё Наполеон понял два века назад, сказав, что несколько газет страшнее целой армии (а «злые языки страшнее пистолета», — вторил классик).
   Увы, этот вывод в России почему-то забыли. Поразительно, но уже недавно, в августе 2008-го, мы проиграли информационную войну Грузии (или США, которые за ней стояли). Какой-то чудак в Москве не пустил в Южную Осетию телекомпанию CNN, и не только ее одну. Естественно, что журналисты стали работать только на грузинской стороне. Результат налицо: полмира считает августовскую войну 2008 г. агрессией России.

   Геннадий Трошев умел брать аулы Чечни без единого выстрела.
   Благодаря умению Трошева митинговать и убеждать часто удавалось избегать кровопролития.

   Трошев въехал в эти «штучки» еще в середине 90-х. Не зря переиграл тогдашнего президента Ингушетии Р. Аушева, приготовившего мощную провокацию, чтобы дискредитировать российские войска, руководство страны и не пускать армейские колонны через территорию республики.
   Геннадий Николаевич ход разгадал и собрал журналистов чуть раньше, продемонстрировав доказательства провокации. Аушев скандалить отказался.
   Об этом случае подробно говорится в первой книге мемуаров Трошева «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала».
   Журналисты со стажем (например, А. Сладков с телеканала «Россия», С.Гапонов и С. Холошевский с «НТВ» и другие) помнят, что в отличие от многих российских генералов Трошев шел на контакт с прессой охотно, зачастую сам инициировал интервью и комментарии. И в результате… «замелькал» на телеэкранах и газетных полосах. Телеведущие в конце концов в эфире общались с Геннадием Николаевичем, как с родным.
   Вот это «мелькание» стало раздражать некоторых коллег Трошева. Они воспринимали его дружбу с прессой как жажду славы. А это не так. Побудительный мотив другой.
   Тут важный нюанс. Слава – лишь следствие информационной войны, которую вел Трошев с противником. Цель её — сердца и умы местного населения.
   Геннадий Николаевич давно понял, что города, станицы и аулы Чечни можно брать без единого выстрела, если склонить на свою сторону большинство местных жителей. Тогда, дескать, люди сами выгонят вооруженных бандюков и «непримиримых» из своих населенных пунктов. Так и случилось. И благодаря контактам с прессой, и благодаря умению Трошева митинговать (в буквальном смысле), убеждать старейшин в селах и не только их.
   Все уже забыли, что именно Трошев склонил на нашу сторону боевые отряды братьев Халида и Джабраила Ямадаевых, которые на определенном этапе, при вводе федеральных сил в Чечню осенью 1999 года, готовы были воевать с русскими. После общения с Трошевым они стали союзниками федералов. Более того, в августе 2008-го именно чеченский батальон «Восток» под командованием Ямадаева расправился с грузинскими разведподразделениями и отрядами спецназа. Так что многие из наших солдат и офицеров, воевавших в Южной Осетии, да и местные жители в значительной степени обязаны своими жизнями генералу Трошеву, который на тот момент уже с Богом разговаривал, но в свое время, за девять лет до «грузинской олимпиады», создал для Российской армии хорошего союзника.
   Опять же мало кто помнит, что именно Трошев нашел А. Кадырова как противовес Басаеву и Масхадову.
   Именно он уговорил Путина назначить Кадырова (подчеркну: не Рамзана, а его отца, Ахмата) главой Чечни, чтобы местные жители, а не русские ребята, разбирались с бандюками в горах и лесах.
   Когда он свою идею наконец-то продавил «наверху», то федералы вздохнули спокойно. А ведь продавить было непросто. Разные идеи тогда витали в воздухе.
   Помню, поехали мы втроем (в те дни при Трошеве неотлучно находился Геннадий Алехин, его пресс-секретарь), на «Первый канал», к вечному Познеру, на программу «Времена». Как раз вышла в свет первая книга мемуаров Геннадия Николаевича. Книга не то чтобы «нашумела», но «шумнула». Вот и пригласили на TV.
   Сидим в студии (но вне камер), ждем своего часа. Познер пытает по очереди то посла Израиля, то представителя Палестины. У них там была очередная заваруха. И тут вижу — сзади к нам подходит Борис Немцов. На ту пору — руководитель фракции чего-то «правого» в Госдуме. Подсел рядом и, улыбаясь, спрашивает у меня и Геннадия Алехина: «Ну, что, ребята, денег много на книжке заработали?..».
   Трошев, сидевший чуть впереди, услышал знакомый голос, повернулся, и лицо его покраснело. «Ты опять сейчас свою идею будешь толкать?» — смеясь глазами, спросил у Немцова. «А как же», — ответил Борис Ефимович.
   И точно. Как только уселись за стол перед Познером, и разговор коснулся проблем Чечни, Немцов в десятый или сотый раз стал говорить, что Трошева нужно назначить «генерал- губернатором» республики. И тогда, мол, будут мир и покой.
   — Только не это, — крутил головой Геннадий Николаевич.
   Познер улыбался, как змий.
   Кстати, идею о генерал-губернаторстве Трошева Немцов не сам изобрел. До него за это ратовала выдающаяся женщина Чечни – Малика Газимиева. Она фактически руководила Гудермесом долгое время. Это она придумала и часто повторяла формулу: «Чечне нужен русский лидер! Наши передерутся». Звучало красиво и с аргументом.

   Науку информационной войны приходилось изучать в боевой обстановке. Геннадий Трошев и его пресс-секретарь Геннадий Алехин.
   Ахмат Кадыров, Рамзан Кадыров, Геннадий Трошев.

   Но… Думаю, в этом случае все проблемы, в том числе и неизбежная кровь, были бы на русском главе. «Опять русские виноваты!» – кричали бы недовольные. А без недовольных не обошлось бы. Вопрос лишь в их количестве, которое на определенном этапе переходит в другое качество. Нечто подобное утверждал великий философ немец Гегель.
   Что касается мемуаров Трошева, вспоминаются еще несколько любопытных эпизодов. Помню, пью минеральную воду возле бювета на украинском курорте Трускавец. А рядом за тем же занятием — бывший министр внутренних дел России А. Куликов. В общем, чистим почки. Разговорились. Анатолий Сергеевич как раз в то время писал свою книгу «Тяжелые погоны».
   — А трошевская уже продалась, — говорю, — около 150 тысяч экземпляров разошлось.
   — Да не верь ты издательству! По моим данным, около 300 тысяч издали и продали!..
   Ну, думаю, данные министра внутренних дел — вещь серьезная. Однако не это главное. А неожиданная популярность книги. Потом пришлось писать вторую, а позже и третью.
   Вообще Трошев не принадлежал к той категории служак, которые лишь каблуками сапог щелкают при виде начальства. Особенно, когда начальства много. Его раздражали бес конечные визиты «на войну» министров, депутатов, правительственных и военных комиссий. Они отрывали от дела и откровенно мешали.
   Помню, ситуация в сентябре 1999 г. в Кадарской зоне Дагестана. Командный пункт Трошева — над обрывом, на краю села Кадар. Впереди — села Карамахи и Чабанмахи, где укрепились ваххабиты и наемники. Момент напряженный – начался штурм. Тут звонит министр обороны И. Сергеев. Связисты зовут Трошева, тот идет к аппарату и долго, подробно рассказывает, что происходит. Затем возвращается рулить операцией. Через время опять отвлекают. Прибежал посыльный: приехала группа депутатов Госдумы, интересуются ходом операции, смотрят, как обустроены войска, что с местным населением. Поехал Трошев — экскурсию проводить и военный всеобуч организовывать. Только вернулся, не успел рацию в руки взять – звонит начальник Генштаба Квашнин.
   — Ну, блин, достали! — вскипел Трошев.
   Цитата из книги «Моя война»:
   «А. Квашнин… звонил по пять – семь раз на дню:«Как идет дело? На каких рубежах? Что ваххабиты, как отреагировали на ультиматум?..». До того измотал допросами, требуя постоянно докладывать, что в один такой момент я не выдержал и велел своему офицеру связи: «Скажи Квашнину, что меня нет — уехал на другой участок, на рекогносцировку…».
   До курьеза дошло: обстановку начальнику Генштаба докладывал начальник пресс-центра нашей восточной группировки, который лишь в общих чертах разбирался в оперативных вопросах. Кстати, надо отдать должное и НГШ, и военному журналисту. Первого не смутила такая разница в рангах (главное – обстановку знать), а второй довольно грамотно и четко выступил в роли «полководца».
   Журналистом был Гена Алехин, главный редактор газеты СКВО «Военный вестник Юга России», а на войне — еще и начальник пресс-центра восточной группировки федеральных сил.
   О книгах я вспомнил не просто так. Напоследок хочу рассказать о последнем нашем с ним споре. Готовили к печати третью книгу. И там был политический портрет генерала А. Лебедя. Очень нелицеприятный. Я стал уговаривать Геннадия Николаевича смягчить формулировки.
   — Его уже на свете нет, а вы его все костерите за Хасавюрт. Публика привыкла к тому, что о мертвом – или хорошо, или ничего. Ваши наезды на покойного будут негативно восприняты.
   — Сергей, не спорь со мной! — сверкнул глазами Трошев. — Пойми: Лебедь не просто человек, к которому можно подходить с обывательскими мерками. Он генерал и политик, решения которого катастрофически сказались и на судьбе армии, и на судьбе страны. Такое забывать нельзя. Иначе другие повторят! Хватает дураков на Руси…
   Эти воспоминания хочу закончить зеркальным перефразированием того, что сказал мне Геннадий Николаевич. Он, Трошев, — генерал и политик, решения которого спасительно сказались и на судьбе армии, и на судьбе страны. Забывать такое нельзя. И пусть другие обязательно повторят то, что сделал он!.. Если, не дай Бог, какие-нибудь дураки на Кавказе очередную кашу заварят.

   Фото: Валерий Матыцин

//Информационно-аналитический журнал «Национальные приоритеты», март-апрель 2012 г., № 3 (64)